Супруги Анатолий и Юлия Кунавины вместе с семилетним сыном Алексеем перебралась в Хабаровск несколько месяцев назад. Они не только сами
выбрались из горящего Мариуполя, но и вывели, минуя мины и артиллерийские обстрелы, несколько сотен
оставшихся без крова земляков. Подробности Кунавины рассказали в эксклюзивном интервью корреспонденту ИА «Хабаровский край сегодня» Анастасии Равской.
Мариуполь напоминает Хабаровск
Молодая семья тепло встретила меня в пункте временного размещения (ПВР) – отель «Барбадос». Комнатка небольшая, но здесь безопасно и спокойно. Дом инспектирует приехавшая с Украины кошка Мира, в клетке уютно устроилась переехавшая оттуда же морская свинка Блинчик.
У четы Кунавиных много новостей. Они готовятся получить гражданство, подыскивают работу по специальностям, сына уже записали во второй класс в ближайшую школу.
Хозяйка наливает чай в искусно разрисованную кружку: на стеклянном «полотне» спрятались средь кустов красочные павлины. Их Юля создает своими руками и мечтает когда-то открыть свое дело. Казалось бы - обычная семья, если не знать, что жизнь этих людей внезапно разделилась на «до» и «после».
- Мы с мужем родились и выросли в Мариуполе. Зелёный город, похожий на Хабаровск своими улочками, - говорит Юлия. - Омывает наш город Азовское море и пересекает река Кальмиус, на левом берегу мы и жили.
Губернатор Михаил Дегтярев держит на личном контроле обустройство вынужденных переселенцев
31 мая 2022, 11:30 0
Изменений ждали
О том, что началась военная операция Юля узнала, находясь на работе – на «Азовстали». Она по профессии медсестра, долгое время трудилась в наркологическом и родильном отделении, а потом, в поисках достойной зарплаты, устроилась на завод клеймовщиком горячего металла. Громадным молотком набивала на еще алых листах выходные данные. Там же работал и муж - монтером пути и «айтишником» по совместительству, мама Юли - крановщиком, отец – горновым, то есть специалистом по выплавке чугуна.
- В тот день я отработала смену перед выходными. Вместе с коллегами смотрели трансляцию, в которой объявили о наступившей спецоперации, - говорит собеседница. – У нас появилась надежда: неужели в кои-то веки что-то изменится! Мы надеялись, что отсоединимся от Украины и заживем!
Откуда такая радость? Собеседница объясняет, жителям долго приходилось терпеть разного рода притеснения.
- Город по большому счету русскоязычный, у многих предки родились в СССР, - объясняет девушка. - Мы с детства общались на этом языке. Но постепенно законотворцы с «западэнщины» стали обязывать людей разговаривать исключительно «великодержавной мовою». Знаете, каково, когда заходишь в магазин, а продавец, который тоже всю жизнь на русском разговаривал, вынужден обращаться к тебе на украинском языке, так как могут выписать штраф за «вражескую речь».
Пока западные территории развивались и смыкались с Европой, их регион угасал. На государственные зарплаты прожить было невозможно, медсестра получала, переводя на рубли, около 8 тысяч. Медицина стала платной. Положить онкобольную маму Анатолия в стационар не удалось: это стоило около 15 тыс. рублей в сутки.
Да и историю власти попирали ногами. Почтить память родственников, которые отдавали жизни за нас в Великую Отечественную войну, было непросто. Надеть Георгиевскую ленту означало – нарушить закон. А однажды «азовцы» перекрыли согласованный с мэрией города автомобильный парад победы на БТР.
8 дней в подвале
24 февраля, выходя с работы, Юля услышала приглушенные взрывы и вой сирены. Звуки доносились со стороны деревни Сартаны.
Спустя некоторое время на улице начался ажиотаж. Люди бежали снимать деньги из банкоматов и закупаться. Они с мужем тоже пошли в магазин за провиантом, набрали на две зарплаты: взяли сахар, крупы, консервы, корм для животных и прочее.
Постепенно улицами завладела анархия: люди сбивались в группы. Те, кто никогда не держал в руках больших денег, растаскивал взорванные ювелирные магазины, магазины техники и грабили банкоматы. Согласно нашему плану выживания, мы избегали скоплений людей, так как в период военных действий люди способны на ужасные вещи. Могут ограбить и убить за грош, война, говорят, все спишет, - отмечает Анатолий. - Вот мы и сидели в квартире на четвертом этаже.
Но и дома было непросто. Как оказалось, трубопровод перебили, со временем батареи остыли. Газ выключили соседи, чтобы не произошло возгорание внутри дома, последним исчезло электричество. Некстати ударили последние морозы. Чтобы согреться, приходилось спать в палатках, которые поставили на кровати. Холод пронимал до боли.
- Рядом с домом то и дело грохотало, - вспоминает Юлия. - Было терпимо до тех пор, пока в одну ночь, 16 февраля, бежевые шторки, что висели на балконе, не озарились таким светом, какой самый виртуозный художник не сможет передать. Авиационные удары! Я с мужем схватила малого в охапку и закрылись в туалете. Плиты под ногами дрожали. Сидя на полу, завернутые в одеяла, мы молча попрощались друг с другом.
Они пробыли там до утра, пока все не стихло. А затем решили перебраться в подвал, также с ними переселился и друг семьи, скрывшийся от начавшихся в 2014 году боевых действий в Донецкой области, Игорь. В подвале к этому времени уже обосновалась пожилая семья Терентьевых из Восточного района. Их дом был разрушен, и они были вынуждены искать убежище.
Собравшиеся восемь человек распределили обязанности. К примеру, кто-то собирал дрова на улице: оставшиеся от разлетевшихся после бомбежек балконов дощечки. Из водосточных труб и шлакоблоков соорудили печку, дым тянулся на улицу через небольшую дырку. На ней готовили еду. Это было более-менее безопасно: те, кто готовили возле подъездов, часто не возвращались.
Чтобы пополнять провиант, супруги и Игорь устраивали вылазки в город: обходили разрушенные магазины и рынки, делились провиантом, налаживали бартер с людьми из других подвалов.
- Я как медик, встречая в подвалах раненых, оказывала первую медицинскую помощь, - вспоминает Юлия. - У кого-то рана загноилась и нужно обеззаразить да антибиотик вколоть. У одного паренька осколок возле локтя впился, случай не критичный, обработала и зашила. Даже роды принимать приходилось! Люди старались отблагодарить, чем могли. Бывало, консервами угостят или мясом, – эти продукты были ценнее золота. А во время артиллерийского обстрела ободряли детей, которые при взрыве забивались в углы. Мол, какая война? Это на улице начинается сезон ливней, вот гроза и гремит.
Когда возник дефицит питьевой воды – приходилось сливать техническую из труб. Отстаивали, кипятили и снова отстаивали, до тех пор, пока та не станет приличного цвета.
- Однажды вспомнили, что на работе осталась коробка газированной воды. На самокате поехали на «Азовсталь». Уже подъезжая, занырнули в подземный переход. Как раз в это время рядом рухнул снаряд, стоявшие рядом железные вагончики взяли на себя удар, - говорит Анатолий. - Иначе убило бы рикошетом, точно родились в рубашке. Военных тогда на заводе не было, воду забрали и вернулись обратно.
Со временем они научились распознавать прилеты и отлеты снарядов, знали, когда нужно прятаться. На месте не сидели, постоянно делали вылазки, помогали землякам и передавали информацию.
Убитых на улице было очень много, в том числе маленькие дети. Лежали те, кто не успел убежать от снайперского прицела или нарвался на мины, попал под обстрел.
Стреляли «азовцы» и ВСУ, порой они ставили свои установки среди домов.
- Страшно было, когда снаряд приходился по дому и кто-нибудь погибал. Вопль такой раздавался, что до костей пробирало. Словами не опишешь крик, когда мать лишается своего ребенка, - говорит Юлия. - Умерших хоронили в палисадниках, земля мерзлая еще была. Копать некогда, обстрел может начаться в любую секунду. Поэтому, если во дворе имелась большая воронка от взрыва, клали тела туда, создавая братскую могилу.
Супруги говорят, погибнуть было не страшно: столько раз их спутники падали, сраженные осколками насмерть. Боялись иного - серьезного ранения. Будешь истошно звать на помощь посреди руин, а к тебе никто не подойдет, все справедливо опасаются за свои жизни.
- 8 дней в подвале пробыли. Это я сейчас так спокойно говорю – 8 дней. А мне тогда казалось — месяцы, - вспоминает глава семьи.
Путь под обстрелом
Мариуполь пылал все сильнее. Однажды среди укрывшихся пошел слух: российские войска приближаются, предстоит противостояние, напалмом будут зачищать город. И оставаться умирать никто не собирался! Разведали обстановку и, убедившись в масштабных разрушениях, вернулись и приняли решение уходить.
Выдвигались утром. Событие отпраздновали: открыли лучшие консервы – тогда впервые в жизни попробовали угря в соусе. Как стало светать, выдвинулись, к ним стали присоединяться другие люди. Шли осторожно по асфальтированной дороге, обходя разбитые ее части. Только так можно было не нарваться на мины, ведь если бы один наступил, все бы погибли.
Более 300 человек поселят в 7 пунктах временного размещения
29 апреля 2022, 14:06 0
Самое страшное для путников было пересечение Азовстальской улицы. Супруги видели, как незадолго до этого именно на ней снайпер положил двоих друзей, отправившихся в частный сектор набрать воду из колодцев. Но им повезло: перешли мирно.
Добрались до поста ДНР на берегу Азовского моря, где беженцев проверяли и направляли в безопасное место. Грохот взрывов смешался с шумом прибоя. Стало спокойно!
Юля попрощалась с мужем и сынишкой, а сама с другом семьи Игорем собралась возвращаться в город за родителями и сестрой, которые проживали на другой стороне Азовстальской улицы, и в подвал своего дома за любимой кошкой Мирой.
- Толя долго не соглашался отпускать меня, но я настаивала: он не должен рисковать собой ради моих родителей. Да и нужно было максимально быстро вывести сына из очага опасности для жизни, - уточняет Юля.
Они вернулась тем же путем. Дверь в подъезде была закрыта, соседи сказали, что жильцов уже эвакуировали военные ДНР. По пути сообщали всем, что собираются уходить на рассвете и могут забрать с собой. Тем, кто не хотел покидать город, оставляли нарисованную от руки карту проверенного безопасного выхода из города, чтобы могли выбраться самостоятельно.
Они не ожидали такого ажиотажа: перед домом собралось человек 300, много было пенсионеров и раненых, а ведь нужно было спешить. Тогда распределили группы по 30-40 человек. Отобрали сильных мужчин, которые несли искалеченных людей на простынях. Шли группами через каждые 100 метров. Игорь и Юля возглавляли и заканчивали колонну, чтобы за всеми следить.
- Было тяжело, ведь многие не понимали - можно подорваться в любую минуту. Поэтому приходилось действовать, как в школьном лагере: «Взялись за ручки, не растягиваемся!». Кажется, там голос оставила! - говорит Юлия. - На Московской улице попали под артобстрел. Мы такую вероятность предусматривали. Все по инструкции кинулись прижиматься к домам, эти места обычно не минировали. В ушах звенит, у людей паника, пришлось некоторых держать насильно. В тот момент осколок чиркнул по моей куртке. Когда выстрелы прекратились, продолжили путь и добрались без потерь.
Только потом Юля узнала, что тайный маршрут обнаружили «азовцы»: горожане, выдвинувшиеся по этой дороге позже, погибли.
Найти своё место
На поиск мужа и сына у нее ушло больше недели. Она объезжала ПВРы нескольких поселков, в том числе, где находились ее родители.
- Я не знала, выжили ли они: ведь автобусы могли попасть под обстрелы. Было невыносимо, - говорит Юля. - Обнаружила их в 133-й школе Донецка. Когда я увидела малого, упала на колени. Муж плакал. Мы долго обнимались, семья воссоединилась!
Родители Юли приняли решение остаться в селе Безыменное, это 24 км от Мариуполя. Покидать родину они не желали. А вот молодая семья решила иначе. Они понимали, нужно ехать в развитое и спокойное место, где есть возможность построить новую жизнь.
Тогда Анатолий услышал про программу переселения беженцев на Дальний Восток. Это большая поддержка: на каждого человека обещали выплатить по 175 тыс. рублей. А также предоставить солидный сертификат на ипотечный взнос при условии получения гражданства. Из всех городов ДФО приглянулся Хабаровск. Восемь дней они добирались сюда на поезде — и не пожалели.
- Мы все потеряли, наша квартира и то, что осталось по завещанию от близких, сгорели. Нам нужно начинать все с нуля, и мы рады, что Хабаровск нас принял, - говорит Анатолий. - Это отличный город с хорошими людьми, в котором мы видим свое будущее.
