Гендиректор Фонда развития Дальнего Востока Алексей Чекунков рассказал «Ведомостям» о том, как для Комсомольска искали сварщиков по всей стране, и о том, почему народ не оценил бурной деятельности государства на Дальнем Востоке. ИА «Хабаровский край сегодня» публикует интервью с сокращениями.

Какая ваша миссия?

– Сегодня развитием Дальнего Востока занимается множество структур. Есть Корпорация развития Дальнего Востока, Фонд развития Дальнего Востока, Министерство по развитию Дальнего Востока, правительственная комиссия. Какая миссия у вашего фонда?

–Наша задача – запустить механизмы роста. Правительство создает особые условия (такие как территории опережающего развития, ТОРы), корпорация строит бесплатную инфраструктуру для проектов, а фонд предоставляет льготный капитал.

– Кому предоставляете капитал, на каких условиях?

– Для инвесторов важно прямое финансовое участие государства в проектах, чтобы оно разделило риск и вместе с инвестором добивалось успеха. В последние три года мы выступаем таким финансовым партнером от государства. Фонд предоставляет дешевые длинные займы – под 5% годовых, самый длинный заем выдан на 23 года.

– Зачем нужен фонд, если есть ВЭБ? Он может сам заниматься крупными инвестициями. А если речь про локальные инвестиции, то этим должны заниматься местные власти.

– Власти не могут привлекать инвестиции, они должны ободрять инвесторов, защищать, создавать им условия. Помимо инвестиций и их привлечения перед нами еще стоит задача – решать проблемы. Ведь любой новый проект, особенно в такой удаленной территории, сталкивается с проблемами самого разного характера. В том числе административного. Взаимодействие с фондом как раз помогает их оперативно решать.

Первые поверившие

– Как находите проекты?

– Инвесторы, которым нужны льготные деньги, знают, что у нас есть деньги под 5% годовых. К нам идут все, кто реализует более-менее существенные проекты на Дальнем Востоке.

По прошествии четырех лет вспоминаются первые предприниматели, поверившие в фонд. В наш офис, еще на Садовнической набережной, пришел энергичный, военного склада и речи человек. Положил большую фотографию якутской тундры и сказал: «Ты должен дать деньги сюда – здесь будет возрождена угольная отрасль, как в советское время. Мы будем добывать 6 млн т угля». Сразу на «ты».

Сейчас горно-обогатительный комплекс «Колмара» выходит на те показатели, которые были в планах. И ставит гораздо более амбициозные цели – раскрутить предприятие до 24 млн т. Такой план уже подтягивает за собой новые портовые мощности. Уже не в Якутии, а в Хабаровском крае, чему поможет увеличенная пропускная способность БАМа и Транссиба. Для поддержки именно таких проектов государство вкладывает полтриллиона рублей в реконструкцию этого важнейшего транспортного пути. Ведь уголь в основном идет на азиатские рынки. «Колмар» добывает один из лучших коксующихся углей в мире для металлургии. Премиальный товар – в 3 раза дороже, чем энергетический уголь (стоит $200 за тонну), хотя добыча обходится одинаково.

Люди и другие проблемы

– Какие основные проблемы на Дальнем Востоке, на ваш взгляд?

– Самая главная – это люди. Дальний Восток – это Азия наоборот. В Азии ресурсов мало, людей много. У нас ресурсов много, пространства много, а людей не хватает.

И это только один случай. И представьте конкурентоспособность экономики. На 1,5 млрд китайцев и еще 1 млрд людей в Юго-Восточной Азии, Японии, Индии. Им легче создавать производства, которые требуют много рабочих рук. А на наших производствах, которые завязаны на природные ресурсы, – гигантская добавленная стоимость с малым количеством людей. С точки зрения макроэкономики, наверное, правильно два столпа иметь. Один – высокопроизводительные проекты по глубокой переработке природных ресурсов. А другой – малый и средний бизнес.

– Как будет решаться проблема с исходом людей?

– Ответ – это создание комфортной городской среды. В Китае строят новые города с нуля с научным подходом: чтобы людям там было комфортно жить с точки зрения транспортных потоков, здравоохранения, безопасности. Правда, это не решение для Дальнего Востока. На Дальнем Востоке каждый город должен находить свою фишку. Владивосток – это океан, Южно-Сахалинск – горные лыжи и горячие источники, Петропавловск – вулканы, Хабаровск – тайга и рыбалка, Якутск – колорит Севера и т. д.

– Как в целом развиваются дальневосточные регионы?

– Быстрее страны. Но это связано с вниманием, которое оказывается: ТОРы, свободный порт – они в хорошем смысле создали «движуху». Но в общественном сознании представление о Дальнем Востоке сильно искажено. Первые два слова, которые на ум многим людям приходят: Дальний Восток – это лес и рыба.

Второе – это углеводороды. Остров Сахалин в большой степени живет углеводородами. В Якутии их много, в Восточной Сибири, в Иркутской области. Дальний Восток – это половина российского золота. Сельское хозяйство – 3 млн га пахотных земель. Не такие потрясающие, как в Черноземье, но это земли, прилегающие к самым большим рынкам спроса на продукцию – к азиатским. Можно растить зерно и бобы, кормить ими животных, а мясо и молоко дальше перерабатывать. Есть промышленность – достаточно кластерная, но мощная: все, что связано с авиастроением, судостроением.

Людям не нравится...

– В сентябре выборы губернаторов в Приморье закончились скандалом, в ситуацию пришлось вмешаться президенту. Почему при таком пристальном внимании к региону в нем так сильны протестные настроения?

– И возглавлял уже половину дальневосточных регионов.

– Ну и прекрасно. Опытный, энергия огромная. Регион знает, бизнес знает. И вот конкуренция выдала кандидата, которого раньше не было.

– Разве это конкуренция? Как раз наоборот.

– Неужели вы думаете, что есть огромный кукловод, у которого есть 10 000 ответов на 10 000 вопросов? Жизнь состоит как раз из конкуренции идей, конкуренции людей на разных этажах жизни. То, что выборная повестка стала такой активной, – это хорошо. То есть люди заинтересованы в своем будущем. Ведь у нас была проблема апатии…