Дорога в скрипачи
Он выходит на сцену — и в зале, в этом храме музыки, повисает глубокая тишина. Предвкушение. Взмах дирижёрской палочки - начинается музыкальное таинство!
Антон Шниткин приехал из крупного города Зауралья - Кургана. Там родился, там же появилось стремление постигать язык звуков. Однажды шестилетний мальчишка вместе с родителями проходил рядом со зданием музыкального колледжа имени Д. Д. Шостаковича, при котором базировалась школа. Прислушался, присмотрелся и вдруг заявил, что хотел бы здесь учиться. Правда, не мог определиться с инструментом.
- С выбором помогла директор музыкальной школы. Устроила небольшой тест - предложила поднять со стола карандаш, - вспоминает дирижер. - Видимо, я взял его, как подобает брать смычок, но она без сомнения решила – этому мальчику дорога в скрипачи!
Играл школьник поначалу без особого запала. Пока через пару лет не объявили областной конкурс, какой-то участник заболел, срочно искали замену. Обратили внимание на Антона. После усиленных репетиций он занял третье место. Это и стало мощным стимулом, захотелось новых, более блестящих результатов.После колледжа все сложилось как нельзя гармонично. Дочь преподавателя музыки переехала в Германию и предложила Антону попробовать поступить в Высшую школу музыки города Детмольд. Этот вариант казался невообразимым!
Маленький городок известен тем, что в нем открыли первое музыкальное высшее учебное заведение после окончания Второй мировой войны, туда в ту пору съезжались преподавать самые выдающиеся музыканты страны. В городе когда-то жил сам Иоганнес Брамс!
- Из-за неурядиц с оформлением визы я приехал за день до вступительных экзаменов, пропустив этап знакомства с педагогами. Меня не знали и оценивали исключительно исполнение, - рассказывает собеседник. – Но все получилось, попал в класс профессора Томаса Кристиана – ученика одного из величайших скрипачей XX века Яши Хейфеца.
Говорят, чтобы закалить металл, его отправляют в раскаленное горнило. Для становления молодого музыканта таким этапом стала учеба. Она была напряженной.
- Основную часть времени ты был предоставлен сам себе, а потом приходил педагог и требовал, чтобы ученик выкладывался без остатка. Так, профессор Томас Кристиан жил в Вене, приезжал на занятия раз в месяц, отрываясь от преподавания в консерватории. Время свое он, как и другие наставники, сильно ценил. Помню, однажды я ошибся и сыграл в композиции «диез» вместо «бекар», разыгрался великий скандал. Порой летели нотные тетради! Но меня это только закаляло.
Творческая среда помогала развиваться дирижеру. Учеба проходила в сказочном антураже: в здании бывшего замка.
- В Германии произошел культурный рывок в мировоззрении, стирались границы между реальным и тем, что когда-то казалось недосягаемым, - вспоминает собеседник. - Помню, подходя к корпусу, увидел сидящего на ступеньках всемирно известного баритона Томаса Квастхоффа. Я глазам не поверил! Подошел, познакомился. Многое казалось невероятным: мастер-класс от великого немецкого дирижера Курта Мазура, игра в оркестре с Лорином Маазелем, Зубином Мета и другими выдающимися музыкантами.
ЭксклюзивКультура
Одарённый музыкант рассказал ИА «Хабаровский край сегодня» о том, как привыкал не бояться зрителей
01 февраля 2022, 12:30 0
Игре в оркестрах на занятиях уделялось большое внимание, он много выступал в коллективах. И даже в католических церквях, на торжественных мессах. Уже после учебы ему в качестве солиста довелось играть в крупнейших залах Германии и Чехии: Концертхаусе в Берлине, Гевандхаусе в Лейпциге, в Рудольфинуме - в большом зале
Пражской филармонии.
- Ездили с камерным оркестром в турне по Германии, играл с напарником, другим скрипачом, концерты Вивальди и Баха, - вспоминает музыкант. - В нескольких городах нам были предоставлены два уникальных инструмента итальянского скрипичного мастера Джузеппе Гварнери. Он столь же велик, как Антонио Страдивари! В тот момент стоимость одной скрипки достигала 3,5 млн евро. Мне удалось поиграть на этих замечательных инструментах полтора месяца. Это большое счастье, когда в твоих руках оказывается нечто столь уникальное.
Именно пребывание за рубежом, а там дирижер провел почти 10 лет, привело его к еще не осознанному желанию управлять музыкой. Постепенно благодаря опыту оркестровых выступлений стало формироваться свое видение исполнения партий.
И судьба становлению музыканта благоволила. Вернувшись из Германии на родину, он закончил Уральскую государственную консерваторию имени М.П. Мусоргского по специальности «оперно-симфоническое дирижирование», возглавил в качестве дирижёра консерваторию учебного заведения. А позже был Зауральский симфонический оркестр Курганской областной филармонии, где он провел около пяти лет.
Что тревожило Бетховена?
Антон Шниткин уверен - дирижер должен видеть все части композиции несколько сверху, словно стратег, понимая, к какой глобальной цели и мысли все движется.
- Ноты – всего лишь язык, который мы должны расшифровать, - подмечает собеседник. - Нужно определить, что тревожило композитора во время написания, о чем он переживал, выстраивая ту или иную партию, с каким смыслом и посылом. Изучая жизненные пути великих композиторов, я уверенно могу сказать, что каждый из них испытывал невероятное потрясение при создании шедевра.
Вот, к примеру, знаменитая Пятая симфония Бетховена написана в ту пору, когда врачи вынесли композитору вердикт – он больше не будет слышать. Трагедия, для музыканта смерти подобная, но он нашел силы справиться. Недаром первые звуки пронимают до дрожи – это победный манифест в борьбе человека с судьбой.
Осмысление происходит тогда, когда дирижер остается наедине с собой. Выходя к оркестру, он уже представляет эталонное звучание, до которого остаётся только дотянуться.
- Люди, которые идут на концерт классической музыки, должны быть готовы задуматься, - уверен музыкант. - Классическая музыка - это разговор о глубоких материях.
Он к нам приехал не на час
О конкурсе на должность дирижёра в Хабаровске он узнал от знакомых, отправил документы. Уже тогда был готов к переезду. Он уверен, что в этой профессии полезно время от времени менять место работы, коллектив, публику.
Условия были просты: выбрать период приезда и исполнить выпавшую на это время конкурсную программу. Свое видение представили пятеро музыкантов. Антону Шниткину достались технически непростые произведения. Так, Симфония № 6 была последней работой Петра Чайковского. Эта композиция требовала серьезного осмысления.
- Я постарался выложиться в каждом такте. Когда ушел со сцены, чувствовал себя без сил, - вспоминает он.
Намерения у дирижера серьезные. Прилетел в Хабаровск сразу с женой Вероникой и шестилетней дочкой Эмилией. Планирует пробыть здесь три года.
- Я не считаю себя на краю земли. Напротив, меня завораживает масштабная природа, к которой местные жители привыкли: широкий Амур и сопки, - говорит музыкант.
Сейчас он думает о том, как сохранить лучшее в оркестре и привнести что-то новое. Надеется найти в коллектив арфиста и скрипачей, тогда звучание станет еще более глубоким.
А вот репертуар, считает дирижер, и так замечательный. Это очень высокий уровень для региональной филармонии! Для выступлений с оркестром приезжают топовые российские солисты. Сейчас, например, ждут визита пианиста Арсения Тарасевича-Николаева, скрипача Андрея Баранова, виолончелиста Сергея Антонова и других.
- Это и есть профессиональное счастье - находиться там, где ты нужен, работать с оркестром, браться за самые серьезные произведения, - улыбается дирижёр.
