Сегодня, 1 июня, исполняется ровно 100 лет с момента, пожалуй, единственного в истории Хабаровского края полного уничтожения крупного города.
В 1920 году на большей территории нашего региона шли серьёзные бои, его раздирали различные политические силы и страны. Жертвой их противостояния стал бывший административный центр русского Приамурья Николаевск-на-Амуре. К 1 июня 1920 года город был полностью сожжён, а люди его покинули.
ИА «Хабаровский край сегодня» приводит хронику событий, предшествовавших этих драматичных событию, и пытается разобраться, какую роль в них сыграла женщина.
Анархия – мать…
Для начала представим, что представляло из себя Приамурье 100 лет назад. В Хабаровске расквартированы войска американцев и японцев, а городом управляет казачий атаман Калмыков. Им противостоит «красное подполье», мечтающее снова установить на Дальнем Востоке советскую власть. Она на короткое время была провозглашена тут только в 1918-ом, но не продержалась и полугода.
Пока отряд продвигался по низовьям Амура, подчиняя себе одно село за другим, он разросся до 5 полков. Помимо уставших от бескормицы мужиков, идейных сторонников, в нём оказались даже промышлявшие в дальневосточной глубинке китайские бандиты-хунхузы.
В конце февраля 1920 года отряд Тряпицына осадил Николаевск. Исикава подписал с партизанами перемирие. «Красные» вступили в город и объявили о восстановлении советской власти.
Муза с плёткой
«Своим» Якова Тряпицына в большевистском подполье Дальнего Востока считали очень условно. Когда его отряд был ещё на подступах к Николаевску, штаб командировал к нему молодую эсэрку-максималистку Нину Лебедеву-Кияшко с директивой передать ей командование отрядом. Только не вышло. Нина попадает под мужское обаяние высокого красавца Тряпицына, становится его сожительницей и своего рода музой «нижнеамурского диктатора». Уже после взятия Николаевска Яков Тряпицын назначает её командующей своим штабом.
При этом она, судя по воспоминаниям современников, "одной рукой" проводя массовые репрессии, "другой" все семь месяцев пребывания в Николаевске-на-Амуре пыталась превратить город в культурный центр.
Создала народную консерваторию, сеть изб-читален, где проводились лектории на различные темы: от политического строя во Франции до гипотез относительно происхождения планет.
Были открыты и школы низшего и среднего звена, куда насильно загоняли всех неграмотных, в том числе и членов отряда Тряпицына.
Поэтому неправильно представлять только ее садисткой и изувером. Время было сложное и люди были сложные...
Эхо николаевских боёв в Хабаровске
В начале марта по Николаевску прокатилась волна арестов и расстрелов. Тряпицынцы расправлялись со всеми заподозренными в симпатиях к интервентам и старому строю горожанами - то есть, со всеми зажиточными людьми и бывшими чиновниками.
При этом, помимо японского гарнизона в городе проживает большая японская гражданская диаспора, весьма небедная. Здесь же находится консульство Японии.
И японцы, сильно уступающий партизанам в силах, в ночь с 11 на 12 марта 1920 года внезапно открывают боевые действия. Что сподвигло их на эту самоубийственную атаку - доподлинно неизвестно. Есть данные, что сторонники Тряпицына направили майору Исикаве требование о разоружении вверенных ему войск, но это неточно.
После несколько дней кровопролитных боёв на улицах Николаевска, которые в первый раз частично уничтожили город, иностранцы сдаются. Партизаны полностью уничтожают японский квартал, убив, по разным оценкам, больше 800 человек военных и гражданского населения.
Ответом на Николаевский инцидент в марте 1920-го стали апрельские выступления японских интервентов в других городах Дальнего Востока, где после ухода американского корпуса остались войска из Страны восходящего солнца.
В ночь с 4 на 5 апреля 1920 года Хабаровск подвергся массированному артобстрелу со стороны японских войск, на его улицах (фактически единственный раз за всю историю города) шли полномасштабные бои с применением бронемашин и бронепоездов. Вот как описала те события хабаровская школьница по фамилии Горностай:
Гибель Николаевска
«Диктатор Нижнего Амура» Яков Тряпицын прекрасно понимал, что в Николаевске ему оставаться придётся максимум до открытия навигации. Потом придут японцы и будут мстить. И мстить с самурайской жестокостью. В мае к побережью со стороны моря подошли японские миноносцы и линейные корабли «Микаса» и «Микашим», в бухте Де-Кастри и на севере Сахалина высадился 20-тысячный десант. В Хабаровске окончания ледохода ждали канонерские лодки под императорскими флагами.
Всю еще недобитую «буржуазию» в Николаевске спешно расстреляли. Остальное население массово в несколько заходов пароходами с 23 по 30 мая переправляли вверх по Амуру и Амгуни в таёжное село Керби (ныне с. им. Полины Осипенко). 1 июня из крепости Чныррах около Николаевска из штаба Красной армии было передано последнее радиосообщение:
Буквально через неделю после полной эвакуации города и сожжения Николаевска Яков Тряпицын, его «муза» Нина Лебедева и еще несколько их соратников были расстреляны после бунта среди их же подчинённых в таёжном селе Керби.
Уже после окончания Гражданской войны Советская власть назовёт действия Тряпицына самоуправством, объявит его анархистом, полностью оправдает его расстрел и выразит Японии «искреннее сожаление» в связи с Николаевским инцидентом.
