Сотрудники прокуратуры Индустриального района Хабаровска после убийства малолетней девочки 10 июля этого года проверили работу органов профилактики и выявили целый ряд недостатков. Как рассказала ИА «Хабаровский край сегодня» помощник прокурора района Екатерина Ермакова, у ведомства возникли вопросы к эффективности и качеству двух служб — к инспекторам по делам несовершеннолетних и органам опеки и попечительства.
Напомним, вечером 10 июля во дворе дома на улице Краснореченской было найдено тело трёхлетней Олеси Ш. со следами насильственной смерти. Вскоре были задержаны подозреваемые в этом преступлении, ими оказались мать девочки и её сожитель, расследованием обстоятельств этой трагедии занимается Следственный комитет.
- Мы обозначили проблему, которую выявили, это недостатки в профилактической работе с семьями которые состоят у нас на учёте, - говорит
Екатерина Ермакова. - Связано это с тем, что если семья не попадает в поле зрения ПДН или иных органов как злостный нарушитель — есть факты жестокого обращения с ребенком или ненадлежащего исполнения обязанностей, то она фактически выпадает из поля зрения органов профилактики. Формально она на учёте стоит, дело на неё заведено, но какая-либо работа с ней не ведётся. Был написан один
акт о жилищно-бытовых условиях семьи и на этом, грубо говоря, поставлена точка. Никто не стал выяснять, с кем живёт мама, с каким контингентом общается, не опрашивались соседи — не голодают ли дети, не было взаимодействия с медицинскими учреждениями, просто элементарный момент, посещает ли ребенок поликлинику. Это выявленные недостатки в профилактической работе. Это проблема.
Как говорит Екатерина Ермакова, еще одна больная точка — большая территория самого криминогенного района Хабаровска, в который входят в том числе Пятая площадка и Красная речка. После объединения двух отделов полиции в один на 29 тыс детей, проживающих в Индустриальном районе, приходится всего 5 инспекторов по делам несовершеннолетних и «объять необъятное» у них не получается. В то же время, если смотреть факты именно этого дела, то какие-то основные мероприятия, которые должны были выполняться планово, не делались — и по этому факту прокуратура направила представление в УВД Хабаровска. Есть вопросы и к другим структурам, которые могли предотвратить трагедию.
- Орган опеки не подчиняется прокуратуре, но мы с ними взаимодействуем, поскольку они представляют интересы детей, оставшихся без попечения родителей, - продолжает Екатерина Ермакова. - Так вот они только 13 июля, то есть уже после смерти Олеси, обратились в суд с иском о лишении родительских прав мамы в отношении старшего брата, который находился в детском доме, а потом под опекой в другой семье. На него документы об ограничении в родительских правах пришли еще в 2014 году. Обычно суд даёт родителям полгода на то, чтобы исправиться, взяться за ум и заниматься ребёнком. Тут получилось, что 6 месяцев прошли, родители себя никак не проявили, и орган опеки должен был выйти в суд. Документы пролежали два года и только после убийства Олеси, когда все органы забегали и стали смотреть — «что у нас было по этой семье», выяснилось, что есть старший брат, в отношении которого органы опеки никаких мер не приняли. Эту информацию мы отправили в вышестоящую прокуратуру и было сделано представление о ненадлежащей работе органов опеки.
Как ранее сообщало ИА «Хабаровский край сегодня», помимо дела об убийстве СУСК возбудил уголовное дело по
возможной халатности органов системы профилактики в целом. Следователям предстоит дать оценку, как работали с этой семьёй все причастные к этому люди и надлежащим ли образом они исполняли свои обязанности.
- При проверке медицинских учреждений выяснилось, что девочка наблюдалась у врачей, получила все прививки и, как положено, стояла на учёте, - говорит Екатерина Ермакова. - Проблемы возникли потом, мама была «кочующая», часто переезжала с место на место но всегда забирала документы из поликлиники и передавала в другую. Мама состояла на учете в органах соцзащиты, получала единовременные пособия на детей и с точки зрения закона к ним претензий нет, все заявления женщины рассматривались в срок, выплаты производились, гарантированная государством социальная поддержка предоставлялась.
