Почетное звание «Заслуженный эколог Хабаровского края» в начале июня вручили доктору биологических наук Светлане Шлотгауэр.
За почти полвека, что она трудится в Хабаровском институте водных и экологических проблем (ИВЭП) ДВО РАН, она сделала столько, что почти невозможно даже просто перечислить – не то, что описать.
Достаточно сказать, что ее имя запечатлено в названиях растений: например, камнеломка Светланы (Saxifraga svetlanae Worosch.) и тимьян Шлотгауэр (Thymus schlothaueriae Probat.).
Она принимала активное участие в разработке сети особоохраняемых территорий региона. При её непосредственном участии исследован растительный покров Джугджурского, Ботчинского государственных заповедников, Анюйского и Шантарского национальных парков, в которых сотни видов растений впервые описаны для территории края, а 15 описаны как новые, неизвестные для науки.
Результаты ее научных исследований востребованы в различных научно-производственных, проектных организациях и вузах края, использовались, например, при создании технико-экономических обоснований Бурейской ГЭС, нефтеналивного терминала в Де-Кастри, проведении экспертиз газо- и нефтепроводов Сибирь – Дальний Восток и т.д.
Родине и людям
- Я всю жизнь думала, что необходима своей родине и людям и что это важней моей личной жизни, - рассказала ИА «Хабаровский край сегодня» Светлана Шлотгауэр. - Хотя сейчас, конечно, понимаю, что это не так...
Мы привыкли видеть среди исследователей Дальнего Востока, пробирающихся сквозь непролазные чащи, крепких духом и телом мужчин. Как же в эту когорту вписалась хрупкая симпатичная женщина?
- Я из семьи лесника, - вспоминает Светлана Дмитриевна. – Мой отец родился на Дальнем Востоке. В 1905 году его отец пришёл с Семёновским полком в Харбин. А когда война с японцами закончилась, дед поехал к своей родной сестре, которая жила в Сучане - это на юге Приморского края, оторопел, увидев стаи диких коз и кабанов, несущихся по дубнякам, и решил здесь остаться.
Дед Светланы написал рапорт об увольнении и ему вместе с семьёй разрешили в числе переселенцев обосноваться в Уссурийском крае. Переезжающим в ту пору на Дальний Восток полагался бесплатный проезд по морю, чем воспользовалась его жена, которая жила в Питере.
- Я спрашивала бабушку: как же ты решилась ехать через три океана, ты же была неграмотная, не умела ни читать, ни писать. А она отвечала: «Я получше вас умею считать деньги. А это самое главное», - вспоминает Светлана Шлотгауэр. - Семья поселилась в Имане, сейчас это Дальнереченск. Там родился мой отец. А когда родилась я – он работал в лесоустроительной компании, и переезжал в разные города Приморья и Хабаровского края. Поэтому с рождения я путешествовала вместе с отцом, впитывала любовь к дальневосточной природе и наблюдала.
Запомни!
По окончании средней школы Светлана заинтересовалась тем, как экология, рельеф и климат влияют на распространение растений.
- Моим любимым растением в детстве был женьшень. Отец показал мне его, когда мне было семь лет. Он сказал: «Видишь красные ягоды на фоне зелёных листьев. Это он. Запомни! И я запомнила на всю жизнь. Тогда в тайге ещё было много женьшеня…
Для получения высшего образования девушка выбрала естественно-географический факультет Комсомольского-на-Амуре педагогического института и не жалеет об этом.
- В институт я поступила в 1960 году. Мне повезло, я попала не в провинциальную конторку, а в учебное заведение, где давали отличное образование. Там работали интеллектуалы, «выдавленные», буквально изгнанные из вузов европейской части страны. А когда я оканчивала институт, мне посоветовали продолжать обучение в аспирантуре.
Первое открытие
Первое открытие Светлана сделала в студенческие годы. Она вдоль и поперёк исследовала склоны и буреломы Пиваньских сопок, что напротив Комсомольска-на-Амуре. Там предметом её внимания стала вероника седая - растение, которого по всем описаниям не должно быть здесь.
Студентка выкопала редкий экземпляр и отправила в Москву. Ей не поверили, - ведь считалось, что распространение вероники седой доходит только до степей Сибири. На Дальнем Востоке для неё нет условий. Но Светлана нашла ещё экземпляр, доказав обратное.
- Сообщество растений дольше хранит память о своей истории развития, чем каждый вид в отдельности. Оказалось, что пиваньское степное сообщество старше, чем сама вероника седая и оно, образно говоря, хранит в себе условия, подходящие для жизни отдельного вида, - объясняет Шлотгауэр. – Это я легко доказала, защитила кандидатскую и передо мной встал вопрос – идти ли дальше в науку, или все-таки в педагогику. Я колебалась, но мой наставник по диссертации Александр Хоментовский сказал, что им нужны такие как я, и забрал меня в институт. С тех пор я здесь и работаю. В будущем году будет уже 50 лет.
Света, там ничего не растет
Профессор Хоментовский заманил её на север Хабаровского края, на Джугджурский хребет словами: «Совершенно непонятна взаимосвязь между тем рельефом и растительностью. Вы задумывались об этом?», - спросил он у только что защитившей диссертацию молодой учёной.
- Мне друзья говорили: «Света не верь. Мы летали над тем Джугджуром. Там ничего не растёт. Ботанику там делать нечего». Но я поехала. И там меня ждали наверное, самые интересные открытия. Это совершенно уникальная флора, и мне её пришлось полностью описывать, потому что растительный покров тех мест в 70-х годах прошлого века ещё практически не был изучен.
За поворотом
- Красота дальневосточной природы до сих пор восхищает меня, а москиты унижают, - признаётся Светлана Дмитриевна. – Самые страшные зоны для меня - это озеро Эворон и зона среднего течения реки Хор. Там мелкий гнус – мокрец, который вырывает у человека куски кожи. Но что делать? Жизнь натуралиста состоит из двух противоречий. Скажу вам - тайга для женщины, конечно, слишком тяжела. Но, когда «за поворотом» открываются перед тобой невероятные виды – про неудобства и гнус забываешь.
Светлана Дмитриевна говорит, что будет работать, пока хватит сил. Работа ведь - это не только экспедиции.
- Если бы у меня сейчас было время, я бы описала удивительный мир флоры хребта Геран с фотографиями редких видов растений. Это уникальное место на севере края сочетает в себе альпийские формы Кавказа и плато Тянь-Шаня - там более 50 видов редких растений, которые поддерживают жизнь животных этой уникальной территории. Необходимо сохранить это место для будущих поколений, как и многие другие. Человек ведь стоит наверху экопирамиды, и как только он ее разрушит – сам упадет.
