Певица Юля Чичерина в беседе с RT назвала «неожиданным поворотом» запрет ФИФА её выступления в рамках ЧМ-2018 в Ростове-на-Дону. Исполнительница уверена, что такой шаг связан с её активной позицией по проблеме Донбасса и частыми поездками в зону конфликта. Певица подчеркнула, что сочувствует функционерам из ФИФА, которые приняли такое решение, сообщает ИА "Хабаровский край сегодня".

— Юлия, когда и от кого поступило предложение выступить на Фестивале болельщиков ФИФА?

— Предложение где-то выступать — это совершенно стандартная процедура. В интернете находится контакт концертного директора, договариваются, оговариваются условия. Всё было как обычно. Несколько недель назад все договорились, прислали предоплату, были уже билеты куплены. Это был, конечно, неожиданный поворот.

— Какие песни вы собирались исполнять?

— Меня в России довольно часто просят на концертах не петь военные песни. Такое бывает, и я всегда иду навстречу. Или, наоборот, говорят: «Давайте пойте нам военные песни, мы хотим их слушать». А если говорят: «У нас детский праздник (или день рождения, или ещё что-нибудь), мы не хотим грустить, спойте нам только весёлые»... То есть не то чтобы я всех заставляю слушать мои песни. У меня очень много песен. Есть весёлые, есть грустные, есть потанцевать, есть поплакать, есть попеть. Всё что хочешь. Я же уже старый и профессиональный артист.

— Как они мотивировали свой отказ?

— На ваш взгляд, имелась в виду какая-то конкретная военная операция? Это военные действия в Донбассе?

— Да, естественно. В Донбассе идёт война уже больше четырёх лет. И там убивают русских детей, стариков, женщин и всех остальных. И я езжу туда, в Донбасс, поддерживать своих сородичей. Я пою им песни, бодрю их, потому что времена тяжёлые, а я могу развеселить, есть у меня такой дар. У меня есть несколько песен и клипов, посвящённых этой теме, и конечно, не все любят эти песни, не все любят эти клипы. И даже блокируют их в сети. Мне поступают угрозы с той стороны каждый день. Мне срывают концертные мероприятия. Но это всегда было как бы очень скользко, лживо и подло, исподтишка. Допустим, фейковое заминирование концерта или заминирование гостиницы, где я живу. Но так нагло присылать об этом письма — это, конечно, первый раз.

— Какая у вас была первая мысль при получении этого письма?

— Если бы была возможность ответить функционерам из ФИФА, что бы вы сказали?

— Я бы ничего не стала им говорить. Я сочувствую им. Я не разговариваю как бы с «ФИФАМИ».

— Вы будете поддерживать дальше, выступать там с концертами, есть уже какие-то планы?

— В Донецке, в Донбассе? Конечно. Я выступаю. У меня уже есть целая концертная программа, например с симфоническим оркестром в Донецкой филармонии имени Прокофьева. Я езжу туда и просто под гитарку там пою. Детям, солдатам, всем. Конечно, я буду туда ездить. Там у меня все мои хорошие друзья, близкие. Я им нужна, они нужны мне. Никакая ФИФА мне ничего не перебьёт.

— Как бы вы обратились к своим зрителям в России?

— Я просто прошу: хотя бы не будьте равнодушными. Не закрывайте на это глаза. Ну прятать голову в песок, конечно, можно. Но это потом поперёк выходит.

— Юля, вы упомянули, что вам угрожали украинские националисты. Расскажите об этом.

— На самом деле эти угрозы — они не страшные. Только в сетях они такие смелые — те, кто «укробандеровцы». Когда они попадают в плен, например, я много видела, — они очень разговорчивые, с таким энтузиазмом сдают своих товарищей, хотят помочь. Видно, что они очень хорошие добрые люди.